Еремей Данилович Айпин

Клюквинка и Травяная Косичка вместе живут. Каждое утро первой Клюквинка поднимается. Она огонь в очаге разводит и пищу готовит. А Травяная Косичка другими домашними делами занимается. Так они и живут-поживают.

Однажды утром Клюквинка говорит подруге:

— Я каждое утро первая встаю. Сегодня ты первая вставай, огонь разведи. Встающий первым всегда огонь разводит.

— У меня же косичка… — тихо напомнила Травяная Косичка.

— Ничего с твоей косичкой не случится, если один раз огонь разведёшь! — сказала Клюквинка.

— Ладно, огонь разведу, — согласилась Травяная Косичка.

Травяная Косичка встала, оделась и начала огонь в очаге разжигать. Сначала береста-растопка загорелась, потом огонь перекинулся на дрова. Тут порыв ветра пламя подхватил — и вспыхнула травяная коса Травяной Косички. Увидела это сидевшая на постели Клюквинка. Увидела — и так захохотала, что тотчас лопнула.

Тут и сказке конец.

ЛанрелиЛанрели — так зовут мышонка весло свое взял, в обласок сел. И поплыл вниз по реке. Веслом гребет, на обласке плывёт, песенку поёт:

Мой обласок

Пул-пул-пул-пул-пул…

Мое весло

Тул-тул-тул-тул-тул…

На левом берегу селение показалось. Дети увидели Ланрели, в гости стали зазывать. Кричат ему:

— Ланрели, к нам причаливай! Чаю попьешь, хвост большой рыбы отведаешь!..

Ланрели будто не слышит их, на берег не смотрит, прямо голову держит. Веслом в воде побулькивает, обласок на середину реки направляет. Про себя говорит: «Хвост рыбы у меня и дома есть».

Дальше плывёт, свою песенку поёт:

По моей воде

Пул-пул-пул-пул-пул…

По моей реке

Тул-тул-тул-тул-тул…

Другое селение показалось. На правом берегу. Дети увидели Ланрели, опять в гости стали зазывать. Кричат ему:

— Ланрели, к берегу причаливай! Чаю попьешь, голову большой рыбы отведаешь!..

Ланрели будто не слышит их, голову в сторону селения не  поворачивает, стучит веслом. Говорит про себя: «Голова рыбы у меня и дома есть».

Дальше плывет Ланрели, свою песенку напевает:

Далеко плыву

Пул-пул-пул-пул-пул…

Рыбки наловлю

Тул-тул-тул-тул-тул…

Третье селение на левом берегу показалось. Подплывает Ланрели, видит: много домов. Селение не селение, город не город. И народу на берегу много.

Дети увидели Ланрели, тут же в гости стали зазывать. Кричат ему:

— Ланрели, причаливай скорей!

— Чаем напоим, суломСул — блюдо из муки и рыбьих потрохов попотчуем!

— Причаливай!

Как услышал Ланрели про вкусный сул — тут же к берегу повернул.

Это лакомство — любимое блюдо Ланрели. Как тут мимо проедешь! Там такие рыбьи потроха — лапки оближешь!

Причалил Ланрели, из обласка выскочил, весло бросил. Дети тотчас обступили его, в дом повели. В доме за стол усадили, большую ложку ему дали, котелок с сулом принесли. Ест Ланрели — аж ложка гнется. Ест Ланрели — сул нахваливает. Сколько котелков опустошил — не заметил. Отяжелел Ланрели — сидеть не может. Левым бочком о нары облокотился, но ложку не выпускает — крепко держит.

Тут прибежали с улицы дети, закричали:

— Ланрели, озорник селения твой обласок в воду спихнул!

— Уносит его течением!

Вскочил Ланрели, на берег с ложкой побежал. Да почти у самой воды споткнулся, упал — и лопнул его живот. Лежит Ланрели на земле. Зашумели дети, загалдели. Ланрели в беде — как ему помочь?! Сбегали в селение-город, двух лучших девушек-мастериц с нитками и иголками привели. Они шелковыми нитками зашили Ланрели живот.

Так девушки спасли Ланрели жизнь.

Обрадовались дети.

А Ланрели дальше поплыл.

В одном доме семья охотника жила. Отец на охоте был. Мама на нарах сидела, одежду шила. Возле неё дети, сынок и дочка, в свои игры играли.

Маме пить захотелось, и она попросила детей:

— Воды мне дайте…

— Са-сар, — сказал играющий сынок. — Сей-час…

— Са-сар, — сказала увлеченная игрой дочка.

А мама шьёт, торопится, скоро зима наступит, без тёплой одежды не прожить. Некогда ей встать и за водой сходить. А пить хочется. И она снова просит:

— Сынок, водицы мне дай! Ох, как пить хочу!..

— Са-сар, — отвечает сынок.

Тогда она к дочке обращается:

— Дочка, водицы мне дай! Ах, как пить хочется!..

— Са-сар, — откликается дочка.

Мама шьёт, а дети всё продолжают играть. Не несут маме свежей водицы. А жажда томит, не дает покоя. И мама опять к детям повернулась, просит:

— Сынок, водицы мне принеси! Горло совсем пересохло!

— Са-сар, — слышится в ответ.

— Доченька, водички мне поднеси! Горло совсем пересохло, мочи нет!..

— Са-сар, — доносится голос дочки.

Потом дети так заигрались, что совсем забыли про маму. А мама уже слова вымолвить не может, горло совсем пересохло без воды. Тогда рассердилась она, выронила из рук доску, на которой орнаменты вырезала. Доска пополам раскололась. Она схватила эти половинки — и они крыльями стали. Бросила через плечо игольницу — она хвостом распушилась. Взмахнула крыльями — в кукушку обернулась. И полетела. Возле дома на дерево села. Горло-то пересохло, слово сказать не может. Только один звук издаёт:

— Как-кук! Как-кук!..

Дети увидели это, схватили ковшик с водой, за мамой-кукушкой бросились:

— На, мамочка, водицы испей!

— Вот, мамочка, водица! Кукушкой не улетай — к нам вернись!

Да поздно спохватились дети. Мама-кукушка не слышит их, с дерева не дерево перелетает, всё одно повторяет:

— Как-кук! Как-кук!..

А дети с ковшиком воды бегают за ней от одного дерева к другому, плачут, зовут её:

— Мамочка, водицы напейся! Домой вернись!

— Мамочка, вот водица! Домой вернись! К нам вернись! Вернись!

Долго бегали дети за мамой-кукушкой, всё звали её. Так долго бегали, что в кровь изодрали свои ноги. И вдоль таёжных рек, где они пробегали, кусты от их крови стали красными. До сих пор на берегах рек и ручьёв растут эти кусты с красной корой. Красноталом их зовут…

А весной, когда кукушка прилетает в наши края и подаёт голос, женщины в селениях строго внушают своим сыновьям и дочерям:

— Это хантыйская женщина, несчастная мать непослушных детей… Не дразните её!..

________________

¹ Кави — кукушка (хант.).

В старину один охотник подобрал в лесу осиротевшего медвежонка. Накормил его, напоил и в своем доме оставил. Дал ему имя — Паки. Так и жил медвежонок Паки. Хозяева его кормили тем, что сами ели. Поили тем, что сами пили. Последние крошки еды, последние капли питья всем поровну делили. Ни в чем Паки не обделяли. Он рос. И когда стал совсем большим, Охотник привязал к его левой лапе кусок коры, отвёл его в лес, попрощался с ним, напоследок поцеловал-обнял его и сказал:

— Теперь ты не пропадёшь, медведь-брат. В своём родном лесу живи…

Так охотник расстался со своим медведем-сиротой.

Прошло сколько-то лет и зим.

Однажды охотник в дальний урман на охоту поехал. Там становье разбил, шалаш поставил, на охоту начал ходить. Как-то вечером вернулся с промысла, лук и колчан со стрелами на сук повесил. Еду себе сварил, ужинать у костра сел. Тут ветка хрустнула. Глянул охотник — медведь к нему идёт.

Вскочил охотник, схватил лук и стрелы, тетиву натянул — в медведя прицелился. Но что такое? Медведь лег на землю, левую переднюю лапу поднял, шумок какой-то издает, словно что-то сказать хочет. Удивился охотник, лук опустил. Тогда медведь поднялся и не спеша к человеку двинулся. Охотник вскинул лук и снова прицелился. Медведь опять лег и поднял левую лапу.

«Что же это он делает?» — подумал охотник и опустил лук. А медведь вновь на лапы — и осторожно в сторону человека. Когда же охотник направлял на него стрелу, он опять на землю — и лапу вверх. И так все ближе и ближе к костру. Наконец Охотник заметил на поднятой лапе медведя кусок коры и всё понял. Очень обрадовался:

«Паки, мой медведь-брат!»

Он тотчас же отложил лук и стрелы, и медведь Паки подошел к нему. Он поцеловал-обнял медведя-брата, приласкал-приголубил, каждую шерстинку на его шубе пригладил-причесал. Затем он напоил-накормил друга тем, что было в котелках и куженьках.

Тут Паки показал на свою левую лапу. Охотник сразу сообразил, в чём дело. За прошедшие лета и зимы Медведь ещё подрос, совсем повзрослел, и завязка с куском коры сдавила ему лапу. Охотник ослабил завязку и поправил кусок коры-метки, сказал:

— Теперь твоей лапе хорошо будет, Паки! В своём лесу спокойно живи…

Но медведь и не думал уходить в лес. И когда пришло время сна и охотник лег, Паки устроился рядом с ним. Вскоре охотник уснул.

Разбудил охотника страшный рёв. Он вскочил и увидел: ломая деревья, с грохотом и злобным рыком мчится к становью огромный зверь, похожий на медведя, но намного крупнее медведя-брата. Не успел Охотник дотянуться до лука и стрел, как навстречу пришельцу-чудовищу вылетел Паки, схватился с ним — и оба покатились по земле чёрным клубком. Они рвали друг друга клыками и когтями, били лапами. Охотник бегал вокруг них с луком и не знал, в кого стрелять. Он боялся, что зверь-пришелец одолеет его Паки, его сироту. И он в отчаянии крикнул:

— Ты где, Паки?

И Паки подал голос. Охотник увидел его и начал помогать ему. Пускал стрелу за стрелой. Когда Паки оказывался снизу, он сразу подавал голос. И охотник тогда бросался на верхнего. Так вдвоем наконец они одолели пришлого зверя.

После поединка охотник смазал раны медведю-брату, поцеловал-обнял на прощание. И Паки, последний раз окинув взором становье и охотника, направился в ту же сторону, откуда и пришёл.

С тех пор он к охотнику не приходил.

Но старые ханты часто вспоминают эту историю об охотнике и его медведе Паки и охотно рассказывают её детям.