Андрей Семёнович Тарханов

Тяжёлые гроздья брусники
Багряны в сосновом бору.
Тетёрки от ягод хмелеют,
Сумбурно поют на яру.

Для Феди — большого медведя
Брусника — первейшая сласть.
Уж очень торопится Федя,
Горстями гребёт её в пасть.

Рычит на тетёрок он грозно —
Брусника, мол, царство моё.
Уже подготовил он к спячке
Берлогу — от стужи жильё.

Насытился так он брусникой,
Что даже не может идти.
И слёг он на ягель, икая,
Уснул на зверином пути.

Три дня он храпел беспробудно.
Проснулся от крика желны:
— Пора тебе, дедушка Федя,
В берлогу… на зимние сны.

Грибы карабкаются к свету.
И, как упрямые кроты,
Обходят корни, роют хвою
И… вот смеются, как цветы.
Они к нам просятся в лукошко.
Они пришли на свет для нас…
Ведь дарит миру каждый сущий
Красивый или злой рассказ.

На озере МойпырМойпыр – медведь (хант.). заря
Давно, как легенда, кочует.
Там воды ночами горят,
Там филин на ветке танцует.
Живёт там в избушке медведь —
Хозяин и сторож простора.
Из красного бисера сеть
Он ставит вдоль острова-бора.
Потом он разводит костёр
На острове, яркий и знойный…
Заря опускается в бор,
Заря опускается в волны.

Не коси на меня глаз свой карий,
Переждём непогоду — и в путь.
Я сегодня немножко усталый,
Разреши мне, олень, отдохнуть.

Даже звёзды на небе промокли
В этот майский отчаянный дождь.
Чум тебе подарил бы я тёплый —
Всё равно из него ты уйдёшь.

Ты мечтаешь о тундре цветущей,
Чуешь запах морошки сырой.
Это тропы касланьяКаслание — кочевье., дружище,
Не дают нам покоя с тобой.

Он у залива день дежурит
И всё-таки своё возьмёт.
Он глазки огненные щурит,
Когда нащупывает брод,
Когда язя на клык кладёт.

Залив речной — его отрада:
Сюда заходит рыбье стадо.

Медведь наш воду баламутит,
И в этой дикой суете
Ведёт себя он словно люди,
Привыкшие к речной еде.

На берег рыбу он кидает,
Себя без меры угощает.
Язей наевшись до отвала,
Спит долго наш рыбак усталый.

Обид у мишки к людям нету —
Они чураются его.
Пуд сала накопив за лето,
Идёт к берлоге тяжело.

Золотой карасик бьётся
В липкой сети рыбака.
Может быть, она порвётся?
Может быть. Но сеть крепка.

Ячею порвать не хочет
По соседству жирный язь.
«Мне волна уйти поможет», —
Говорит не шевелясь.

Щука — яростная сила,
Словно буря, пронеслась.
И ленивца проглотила.
Но решил спастись карась.

Он от щуки увернулся —
Медлить было бы смешно, —
Сеть порвал, и… улыбнулся,
И, как слиток, пал на дно.

Он до сей поры живёт,
Долгожителем слывёт.

Только утро наступает,
ВыртумВыртум — красное озеро (хант.). — чаша на бугре —
Заалеет, засияет,
Как рябина в сентябре.

В полдень озеро бледнеет.
Пара лебедей в тиши
Час от часа розовеет,
Розовеют камыши.

Ночью лось прядёт ушами,
В красных водах жутко плыть.
Удивлёнными глазами
На него взирает выпь.

Птица жёлтая ночная
Видит нынче при луне,
Как, рубиново мерцая,
Звёзды плавают на дне.

Всю ночь в окошко дождь стучал,
И гром как будто в дом просился.
Он недовольно рокотал.
Потом стихал.
Но, воротясь, опять сердился.
Взъерошен лес.
Его стволы
Сейчас в работе неустанной.
У старой сломанной ветлы
Стоит лосёнок в позе странной:
Он недвижим — боится ночи,
Услышать голос мамы хочет.

Посвящается лесникам и лесоводам Ханты-Мансийска

Величавый, в жизни новый,
Он людским заботам рад.
Есть у Треньки сад кедровый —
Первый в нашем крае сад.
Здесь зелёным великанам,
Их пушистым малышам —
Каждому дана поляна,
Подрастая, царствуй сам.
Поднимайся к небу смело
И на урожай ветвей
Приглашай побольше белок
Да проворных соболей.
В кедраче-саду брусника,
Словно клюквины, крупна.
Глухарей зовёт, смотри-ка,
На обед к себе она.
Там алеет костяника,
Прячется в тени черника.
Что ни древо — сущий клад!
Сам люблю кедровый сад.

Ше-лест, шё-пот,
Жёл-тый край.
Со-сен ро-пот —
Зно-ен май.

Ве-ток шо-рох,
Хво-и спад.
Ши-шек во-рох
Для бель-чат.

В ры-жей хво-е
Ры-жий лис.
В си-нем зно-е
Звук по-вис.

Сло-вно стих,
Бор при-тих.

Снега летят.
Растут сугробы,
А кое-где и терема.
Уютно зайцу под снегами,
Смежил глаза. Теплынь и тьма.

Метелью филин недоволен —
Ни крикнуть, ни захохотать.
От частых злых пощёчин ветра
Приходится моргать, чихать.

Не спится белке любопытной,
Нет-нет и шмыгнет из дупла.
И верещит она ехидно,
И хвост в работе, как метла.

Ель и густа, и величава.
Средь веток — спальня снегиря.
Он слушает концерт метели.
Он слушает, печаль тая,
Он ищет звуки для себя.

В хвое дорога упруга
И желтовато-влажна.
Гальку клюёт копалухаКопалуха – глухарка..
Чует погоду она.

Сойка собою гордится,
Верит, что только она —
Самая видная птица:
Каждой травинке видна.

Дятел — лихой работяга —
Сотне деревьев помог.
Краше хвастливого мака
Красный его хохолок.

Ветки ведут разговоры,
Вторит им огненный лис:
Нету соснового бора
Без удивительных птиц.

Рати елей охраняют
Это озеро в тиши.
И тебя не забывают,
Берегут покой души.
Ты у ели отдыхаешь
От столичной суеты,
Гарь бензиновую хаешь
У живительной воды.
И однажды оленёнка
Ты меж веток усмотрел.
На таёжного ребёнка
Как на идола глядел.
Дива этого не станет —
Чем мы душу усладим?..
Без природы каждый станет
В жизни роботом живым.

Кто водил здесь ниточкой
Синеватых бус?
Горностая белого
Тонкий чёрный ус.

Кто здесь вышил бисером
Тропочку в камыш?
Это от лисицы
Убегала мышь.

Кто, скажи, узорами
Берег расписал?
Куропатки шустрые
Посещали тал…

На снегу, как в книге,
Я читал следы.
Посмотри внимательно —
Всё поймёшь и ты.

Жил в моём посёлке, дети,
Хвастунишка,
Звали Федей.
Говорит он другу: «Дёма!
Мне тайга
Как ты знакома.
Знают все меня медведи,
Росомах ловлю я в сети.
Ты поверишь или нет —
Сразу съем я сто конфет».

Хвастать можно без конца,
Не меняя цвет лица,
Не моргая, не стыдясь,
А в душе всего боясь.

Мне очень нынче верится,
Что есть упрямый день.
Он дуется, он сердится,
Ему смеяться лень.
Он говорит:
— Не знаю.
Не буду.
Не хочу.
По лужам прошагаю,
Всех громче закричу.
Упрямый день,
Ты, как олень,
Спеши, зовут пути.
А станешь ты весёлым днём —
Скорей ко мне лети.

«Фу-бу, фу-бу!
Сни-му шу-бу!» —

Филин ухает, кричит.
Заяц петли вьёт-бежит.

Под корягу заяц прыг
И глазами зырк-зырк-зырк.

Как кузнечные меха,
Ходят заячьи бока.

«Напугал, злодей, меня.
Погоди же… я… я… я…

Я и сам кричать могу…»
Вдруг опять на всю тайгу:

«Фу-бу, фу-бу!
Сни-му шу-бу!»

Заяц съёжился в комок,
Стал похожим на пенёк.

Медвежонок, что с тобой?
Не киваешь головой
И брусничный морс не пьёшь?
Даже сладкую конфету,
Шоколадную конфету
Почему-то не берёшь?
Ну чего ты загрустил?
В лес ты хочешь?..

Медвежонок
С табуретки соскочил,
Взял он за руку меня:
— По тайге скучаю я.

Уступи, сад-огород,
Место для рябины…
Третий год она растёт
Посреди малины.

А когда огнём зари
Ягоды пылают,
На ветвях её, смотри,
Птицы распевают.

Свиристели и клесты
Дружат с ней, со мною.
Посади, дружок, и ты
Деревце весною.

Качая тяжкими рогами,
Идёт он синими снегами.
Порой рогами снег вздымает,
Снег васильками расцветает.
Вот, фыркнув, он остановился.
Снег на боках, в глазах искрился.
Увидев белку над собою,
Плеснул в неё он синевою,
Поднялся дым голубоватый —
То снег, подброшенный сохатым.
Идёт он от зари рассвета,
Спешит на встречу с вами, дети.

Один-единственный комар
Мне встретился в Москве.
«Ты как, земляк, сюда попал?» —
Мелькнуло в голове.
И вдруг комар заговорил,
Тоскуя на окне:
«Ведь я в Ханты-Мансийске жил,
В родимой стороне.
Я в твой походный чемодан
По глупости попал.
Теперь кругом и шум, и гам,
Признаться, я устал.
Да и народ, скажу тебе,
До крайности пуглив.
С минуту я кружил в толпе —
Остался чудом жив.
Уж ты меня не обижай,
Таёжник и поэт,
Верни мне мой болотный рай,
В Москве мне жизни нет.
Клянусь: отныне земляков
Не буду обижать».
Ну, коли так, тогда готов
Оказию сыскать.
И вот уже комар сидит
В бауле земляка,
В Ханты-Мансийск комар летит,
Дорога далека.
Он снова дома.
Лес в росе,
И травы на стерне.
Он снова дома
И, как все,
Готовится к зиме.

Спящая бабочка в доме
На паутине, на клёнеКлён — здесь: декоративное комнатное растение..
Бабушка в горнице ходит.
С бабочки взгляда не сводит.
Внукам Серёже и Вите
Шепчет она: «Не шалите.
Дверью не хлопайте, дети.
Снится ей сказка о лете…
Вдруг паутинка порвётся,
Бабочка тотчас проснётся.
Мир её хрупок и тонок,
Бабочка — тот же ребёнок».

А за окошком морозы.
В инее красном берёзы.
Бабушка тихо вздыхает,
Сердце её замирает:
«Пусть до весеннего грома
Спит наша бабочка дома».

Чудеса живут кругом —
Ёжик дружит с барсуком.
Вместе ходят на охоту,
Носят в дом еду и воду.

Чудеса живут кругом —
Ёрш дерётся с карасём.
Ставит в угол их за драку
Кто же?.. Щука-забияка.

Чудеса живут кругом —
Лось беседует с орлом.
Ворон на сосне притих,
Он подслушивает их.

Сколько же всего чудес
У тебя, скажи нам, лес?

Скоро явится зима:
Снег летит решительно.
Но рябинушка красна,
Это удивительно.

Белый парус рыбаков
С ней сейчас прощается.
А рябина от ветров
Ало осыпается.

Три рябиновых листа
С парусом целуются.
Кружат слёзные снега
И на них любуются.

У рябины яр крутой.
Бережет красавицу
Бор кедровый, бор густой,
Он за ней курчавится.

Трудно нам увидеть белку,
Так хоронится она.
Я кладу в кормушку крошки
Хлебные, но… тишина.

А бывало, утром ясным
И душистым от хвои
Торопилась белка лихо,
Видя кушанья мои.

А сейчас она пуглива
По законам бытия.
Белка, ты меня не бойся.
Ну, лети же. Это я.

Снег пушистый, серебристый
Внес уют в леса, в поля.
Удивительно душиста
Кедров влажная хвоя.

Рыбы словно очумели,
Сонность вод их в плен взяла.
Спит, как будто в колыбели,
Нельма в яме осетра.

Белка ест в дупле орехи.
Ей, хозяйке, славно тут.
А в тайге, как для потехи
Всех жильцов, снега цветут.

Мокрый снег — печаль для птиц:
Глухарей и куропаток.
Утешает лес: крепись,
Божье племя, снег-то сладок.

Он вам пища,
Он и крыша.
Рысь промчится стороной,
И сова вас не услышит.
Шорох.
Мокрый снег идёт.

Зябнут птицы,
Мокнут звери.
Человек лесной, и тот
Закрывает плотно двери.
Снег идёт. Темно кругом.
Каждый прячется в свой дом.

В моей деревеньке таёжной
Пять кедров с рожденья живут.
Пройти мимо них невозможно.
Они, словно братья, зовут.

Бывает, в предутренней рани
Я строки ищу в тишине.
Я чувствую кедров касанье,
Они улыбаются мне.

Здесь в августе праздник с рассвета,
Когда поспевает орех.
Здесь падают шишки как с неба —
Для белок, кедровок, для всех.

Запасы орехов до снега
Положено всем заиметь.
Здесь ночью однажды — потеха! —
Искал себе шишки медведь.

Семь кедров далекого детства —
От неба они, для людей.
И нету дороже мне места,
Чем кедры в деревне моей.

Он стрелять умеет метко,
С каждой веточкой знаком.
И зимой,
и тёплым летом
Для него тайга как дом.
Соболь где-то здесь играет,
След порошею прикрыт.
Всё он зорко примечает,
Дядя Юван — следопыт.

Грустные, влажные
Взгляды у хораХор — олень-бык..
Белая важенка
Вышла из бора.
Небо как малица,
Звёзды как пряжки.
Будешь напарницей
Хора в упряжке.

На окраине селенья
Заарканил асьАсь (мант.) — отец. оленя.
Сын ему сказал: «Скорей
Запряги и дай хорейХорей (мант.) — шест, которым каюр погоняет.!»
Запряжён олень в упряжку,
Садит ась на нарты Яшку.
Крикнул Яша громко: «Гей!»
Но не смог поднять хорей.

Не зябнут больше зяблики,
Не мёрзнут воробьи.
Весёлые кораблики
Заполнили ручьи.
Кораблики спешат
к речным
Волнам у берегов.
Завидуют сегодня им
Колданки рыбаков.

В небесах обветренных идёт
Самый тихий в мире ледоход —
Будто льдины, тают облака…
И медведь уж отлежал бока,
Не до сна: весенняя капель
День и ночь к нему стучится в дверь.

Проснулись рано нынче ели,
Их разбудили свиристели.
Они поют, поют, поют
И с веток первый снег клюют.
Они всю ночь рябину ели
И пить под утро захотели.
Везде ледок. Зима идёт.
«Прощайте, ели! Мы — в полёт», —
И зазвенели, полетели.
Махали вслед им
Грустно ели.

Всех главнее из озёр
В нашем крае Самотлор.
Тут повсюду буровые —
На воде, по берегам.
Ночью звёзды огневые
Светят с них буровикам.
В глубь земли идут долота,
День и ночь кипит работа.
В трубы длинные стальные
Реки льются нефтяные.
Выйдут из тайги олени
И замрут от удивленья.
Всех богаче из озёр
В нашем крае Самотлор.

Хвоей, брусникой
Веет от бора.
Рыбой и тиной
Пахнут озёра.

Пахнут осокой
И камышами,
Спелой морошкой,
Клюквой, грибами…

В июле иду на болото.
С собою беру туесок.
До нитки болото промокло,
Тут хоженых нету дорог.
Иду я тропинкой сторожко.
И вот расступается бор.
Повсюду, повсюду морошка!
Огромный бордовый ковёр.
Как яркая звёздочка лета,
Нарядно морошка одета.
Как радостно тянется к свету
На стройном своём стебельке!
Весёлую ягоду эту
Несу я домой в туеске.

Ели,
Зелёные ели,
После грозы присмирели.
Робко с коричневых шишек
Падают капли на крышу.
Падают, тихо смеются,
В травы пахучие льются.
Ели
Не зря присмирели:
Нынче они подглядели,
Как радуга в небе цвела
И воду из речки пила.

Горбится кедр
Над сонной водой,
В омут глубокий
Уйдя бородой.
Ею играет
Тихоня карась.
Кедр бородою
Мотает, сердясь.
Только не в силах
Он рыбу унять,
Бороду грозно
И важно поднять.
Так и висит он
Над тихой водой —
Жилистый старец
С седой бородой.

Сколько клюквы войдёт в туесок,
Столько духов в легендах живёт.
Сколько хвои в морщинах дорог,
Столько песен сложил мой народ.
Песни падали в тяжкие дни,
Как подстреленные орлы.
Но заря разжигала костры,
Полыхали вполнеба они.
Им не гаснуть в метель и в грозу,
И подснежник восстанет весной.
Я возьму его сильной рукой,
Как подарок, тебе поднесу.
Песнь родится брусники алей,
И заката не будет у ней.

Есть у Конды протока Голубика.
Верховье той протоки посмотри-ка.

Кусты сплелись, и ягоды повисли
Над ручейком, бегущим шагом лисьим.

Когда туман вершит на зорьке чудо,
Протока кажется большущим блюдом.

В том блюде, полном молока парного,
Синеют ягоды ручья лесного.

Грибами пахнет каждый куст.
Под куполом — под елью
В рубашке жёлтой дремлет груздь,
Чуток посыпан прелью.

Волнушка издали видна —
Красавица с пелёнок.
Она всегда окружена
Гурьбой своих сестрёнок.

И роща белая зовёт,
У ней свои подарки:
Тут подберезовик растёт,
Лисичка в шапке яркой.

Идём, как в сказку, по грибы,
Идём тропинкой узкой.
И не устанем от ходьбы
В тайге грибной, июльской.

Я — лесник.
Дружу со сказкой
И на тропке боровой
Я беседую по-братски
С медноликою сосной.

Я — лесник.
Пою восходу,
Травам росным на меже.
И весеннюю природу
Открываю я в душе.

Я — лесник.
Со мной в походе
Дружат вьюга и гроза.
И, касаясь небосвода,
Шлют поклоны мне леса.

Февральские ветры — бураны, метели —
Помять моей лодке бока захотели.

Они налетели, голодные волки,
Но зубы свои иступили — и только.

Тогда намели они снежные горки,
И лодка под ними заплакала горько.

И выплыло солнце из розовой тучи,
И ветры умчались в пихтовые гущи.

Мы с солнцем на пару колданкуКолданка – лодка. лечили,
Мы варом целебнейшим раны залили.

И крикнул тогда я в притихшие дали,
Чтоб с мартом они мне весло присылали.